notabler (notabler) wrote,
notabler
notabler

Category:

Хорошая поэзия. Перепост брата Володи Таблера

Понравилось мне очень. Может, кому тоже понравится. Извиняюсь, но не могу поэзию под кат толкать, рука не поднимается.

Может, кто захочет и братовы стихи почитать –загляните в его журнал [info]tabler

О будущей книге Ирины Светловой 

   Лирик Ирина Светлова [info]markizakarabasa  (у нее есть еще много имен, в которых я маленько запутался)  подготовила к изданию новую книгу своих стихов. Я  был удостоен автором чести написать несколько слов об этой книге, что я и сделал. Автора я честно предупредил, что о книжке растрезвоню и свою статетейку в инете выложу. Ирина любезно разрешила мне это сделать, поэтому разрешите мне на этом месте перейти от слов к делу и маленько потрезвонить.
   Книга Ирина Светлова будет называться "Позитивы сохраняются".
   Вот, собственно, статейка.
" Что делает с поэтом окружающая действительность? Она помещает его в обстоятельства времени, места и образа действия, она им повелевает и крутит, заставляет заботиться о хлебе насущном и диктует, диктует, диктует... Но поэт — не писатель диктантов. Он берет в ладони и соединяет в одном сосуде сгустки воздуха, нитки из радуг, цветные пузыри и содержимое облачных мочал, добавляет в варево весну или осень, а еще - тоску, мечту (что есть одно и тоже), какие-то необязательные приметы дней и, конечно, жизнь, любовь и смерть. Конечно, умелец рифм и размеров, знаток майнстримов и аллюзий может и не смешивать ничего такого — он может просто написать. С матом и без оного, с пустыми глазами и пустым сердцем. В наше время цинизма и ерничества перемешивать основы и эмпиреи? Зачем это надо, ребята. Все, что мы делаем, - это создаем корпус текстов... Читатель войдет в этот корпус, как в лифт, и выйдет, прочтя, как из лифта. На том же самом этаже. Подышав мочой и перегаром.

Но тот, который варит в своем горшочке для нас это вино из одуванчиков, эти искры в сахарных петушках, эти цветы, птичьи голоса и голоса людей, и взгляды, и встречи, вдруг протянет вам этот свой горшочек — пейте! Пожалуйста, пейте!

Вот такой горшочек протягивает тебе, читатель, сегодня Ирина Светлова. Отведай...
Я не буду цитировать. Из принципиальных соображений - не хочу создавать какие-то предварительные префернции для тех или иных стихов..Ты, читатель, сам все прочтешь и оценишь.

Диапазон строя лиры Светланы Холодовой охватывает области от густого минора до мажора с оттенками хулиганства. Не могут меня не радовать некоторые эпиграфы к стихам: ««Да-да-да-дам!» Beethoven, «Simfonia 5. Allegro con brio». Или: «Там — та-да-да-да-да-да-дам -да-да-дам!» М. Равель, «Болеро».

И вообще, уж с чем- с чем, а уж с юмором у этого автора — полный порядок.

Что еще не может не радовать меня как читателя, не любящего деления поэзии на женскую и мужскую, — в стихах Ирины мало всех этих дамских кружев, нюхательных солей и волнений в грудях.

Надо сказать, получив предложение написать несколько строк об этой книге, я сугубо засомневался и внутренне завздыхал. Отказаться от задания я в силу обстоятельств не мог, потому что Ирина Светлова заблаговременно подкупила меня несколькими пачками кофе., присланными мне по почте.

Думал же я  перед началом знакомства с книжкой, что вот, мол, опять придется кривить душой, изображать балетные фигуры — ан нет. Все получилось замечательно. И более того — я практически безгранично рад, что у меня уже есть (хотя бы в электронном варианте) эта книга. И я не премину виртуально припасть к ногам Ирины с нижайшей просьбой прислать (за мой счет) одну бумажную книжечку и мне.

Владимир Таблер"
А вот несколько стихов из новой книги.

Гимн домашних хозяек
...В стране — как в печке, вызревают весны!
Презрев судьбу Омег, Иот и Лямбд,
По-над Кремлем заслуженные звезды
Сгорают в прах идеи общей для,
Оленевод — и тот ведет оленей,
Портной — и тот кроит и шьет клеши,
И в Мавзолее очень мертвый Ленин
Не просто так, а с пользою лежит.
В тылу врага — разбрызгав кровь по льдине,
Разведчица ползет от вражьих пуль....
...А я давлюсь с утра сухим мартини
И жму на телевизионный пульт.
На материнский капитал не зарясь,
Но и отцовский сильно не тая,
Могла б и я на тутошнем базаре
Лихим реализатором стоять.
Могла б лабать забойные ремиксы,
Сидеть в восьмом ряду_ в восьмом ряду
И в преферанс прабабушкину фиксу
На третьей взятке глупо не продуть.  
Могла б самоотверженно и мудро
Открыть науке неизвестный луч!
...Мне не возить хозяйственную утварь
На «пирожке» в саратовскую глушь.
Про биссектрисы, катеты и хорды
Мне не писать большой, серьезный труд,
И Президент мне не повесит орден
На дерзко выпирающую грудь.
Не нацедить мне призового грамма
Из выменей породистых Пеструх,
Не будет у меня почетных грамот,
Когда диван — почти интимный друг.
Минздрав, Минпрос, Минэконом, Минатом
Меня в свои пенаты не возьмут.
Позор и стыд... И так же мне и надо
За то, что в мозге взвешенная муть!
Мне не сложить в огромный столбик числа
И Госкомстату этим не помочь...
...Прости, моя Великая Отчизна,
Свою несостоявшуюся дочь!
*****
«Там — та-да-да-да-да-да-дам -да-да-дам!»
М. Равель, «Болеро».
Пока стучит пуантами Равель
в сквозном пролете лебединых лестниц,
я объявляю краску для бровей
разносчицей реликтовой болезни.
Почти не ощутима на весу,
хотя всерьез упитана жирами,
мою рациональнейшую суть
она давно кусками пожирает.
И в ней опасна вовсе не сырца,
а та непревзойденная способность
до бешенства растравливать сердца,
но укрощать хронические сопли.
Реакция густого вещества,
предвосхитив губительную окись,
напоминает мне, что я черства
и в черствости способна на жестокость,
что жизнь — в стакан налитая вода,
где смерть хранит свою вставную челюсть
и ртом беззлобно шамкает, когда
я говорю, как в будущее целюсь.
И тем отважней на дорожки льна
кладу мазок, от страсти багровея...
Я крашу брови... Значит, я больна
испанским исступлением Равеля.
*****
Андрею Александровичу Гендальфу в Дни бумаж-
ного письма (05-12 октября 2007 г.) рукописное
телеграфом, телетайпом и сизым голубем.
Нет, я отнюдь не финансист,
При этом я ничуть не гангстер,
Я даже по размеру сись
Не отношусь к особой касте.
Пожалуй, сыщутся мудрей
И прозорливей поэтессы...
Я графоманка, друг Андрей!
Прими как данность эту тезу.
Пусть на пути не много роз
И эстетических роскошеств —
Не огорчайся. Полно... Брось!
И я иду с нелегкой ношей.
Спасибо ливером и тем,
Что телепается снаружи,
За то, что груз банальных тем
Берешь в чувствительные уши.
Да будем здравы мы весьма!
Да будем здравы мы настолько,
Что в Дни Бумажного Письма
Хлебнем — не выплюнем! — настойку.
*********
О Одиночество... Гуденье
пустых веревок бельевых,
условных лет цветные деньги,
магнитных бурь сердечный вихрь,
слов недовысказанный бисер,
волчанка овнов и ягнят,
сожжение мостов и писем
окурком Эльмова огня,
бульона выморочный кубик,
воспоминаний канотье,
неразговорчивые гуппи,
слова (не те... не те!.. не те!!),
слез скрупулезные авали,
исчезновение вещей,
довольство мыслью, не словами,
синдбадство мысленных пещер...
...Но в час, когда упорно лезет
в прохладу рук нательный крест
и кормит лжи спасенной плесень
пенициллиновую лесть,
когда склоняются дороги
и окончанья сведены,
о Одиночество!.. Не трогай
моих запястий ледяных...
****
СТУДЕБЕККЕР
«Кто такой Студебеккер? Это ваш родственник Студе-
беккер?
Папа ваш Студебеккер?!»
Остап Бендер

Давно серпа готичный идол
В холодной Лете проржавел...
Душа стыдливо просит титул,
А тело рвется в Куршевель.
Родиться б в пасмурной Европе...
Пусть не в Европе... Но не здесь!
Иметь смешной заводик «Опель»,
Ну, пусть не «Опель»... «Мерседес».
Семьей буржуйского уклада
Ну хоть немножечко пожить!
Смотреть, как дедушкины латы
Таскают резвые пажи.
Трепать фарфор нежнейших кукол,
Скакать на пони, оголтев,
Икать и ласково агукать
Холеной маме в декольте,
Играть под взглядом гувернера,
Спать под надзором чутких нянь
И, проявляя спесь и норов,
Манерно требовать: «Коня!»
Быть привередливой с прислугой,
Всерьез капризничать в еде,
На фуа гра, икре и луке
И разрастись, и размордеть.
И, накопив либидо в теле,
Затмить собой Эммануэль,
И, очутившись где-то в Йеле,
Окончить этот самый Йель.
Лечить успешно ожиренье.
На встречу с прессою одеть
Очки, купальник, ожерелье...
Когда придет корреспондент,
Лениво прикрывая веки,
Раскинуть руки по траве,
Сказав: «Мой папа — Студебеккер...
А вы, простите, чьих кровей?»

Subscribe

Recent Posts from This Journal

  • О великом Иткинде, потрясающая жизнь гения

    Советские суки, бляди, недоноски на Земле, Величайший Исаак Иткинд – на небесах! – systemity Исаак Иткинд –…

  • Из мемориального журнала Вовы

    Не буду в этот раз постить его стихи. Вместо этого размещу его собственный пост, верхний, из его мемориального теперь журнала. Ссылки на все его…

  • К дню рождения В.Таблера

    Когда того потребовали даты, был осенью захвачен городок. И дерева, как пьяные солдаты, Шумели и качались у дорог. По городку, оставленному…

  • Post a new comment

    Error

    Anonymous comments are disabled in this journal

    default userpic

    Your reply will be screened

    Your IP address will be recorded 

  • 2 comments