Так что пришлось заняться одной из самых популярных среди нашего "истюропиен" брата (сестры, вернее) работ - ухаживать за стариками. Хорошая работа для того, чтобы улучшить плохой английский, если, конечно, среди коллег не слишком много земляков.
Но плохая в разных других отношениях. Неприятно, само собой, производить интимный туалет стариков и старух, страдающих недержанием, неприятны запахи, необходимость поднимать грузных неподвижных клиентов. Боль в спине, травмы плеча, кисти, других суставов очень часты, практически гарантированы. Тяжко бегать целый день (двойная смена обычна для иностранных санитаров, а это - 14 часов) нон-стоп практически, так как все частные богадельни экономят на персонале, ни одного лишнего не возьмут, лучше навалят больше работы на имеющихся. Я работала в доме престарелых, который не был специализирован для стариков с деменцией, а в обычном. В нем деменции (старческого слабоумия, маразма, короче) полно, конечно, но не все, есть еще и дедки-бабки в здравом уме).
Вот тут-то и заключается главная причина того, что я больше не работаю. Не могу. Вспоминаю их, моих "клиентов", и душа разрывается, как жалко их всех. Вспоминается моя любимица Джой, маленькая девочка 76 лет, с голубыми чистыми глазами, постоянно зовущая маму, без конца рассказывающая, какая хорошая у нее мама, и как она помогает ей ухаживать за 10 ее сестрами и братьями. Без конца декламирует их имена - Джон, Джессика, Рой.... и т.д. Примерно раз в неделю ее навещает ее муж - еще работающий богатенький бизнесмен, он приносит ей подарки, гостинцы, проводит с ней примерно час и уходит, каждый раз оставляя ее безутешно рыдающей, Джой не понимет, почему ей нельзя домой. Имена своих 4 детей она уже забыла. После визита мужа весь персонал знает, бесполезно уговаривать Джой идти спать - она будет бродить всю ночь, потом уснет где-нибудь в уголке, на стуле. Если кому-то из санитарок удается уложить ее в постель - это предмет особенной профессиональной гордости. Если Джой не хочет чего-то делать, с ней справиться невозможно - она превращается в фурию, не дай бог ей попасть под горячую руку.
Вот Билл - симпатичный дедок лет 80, самостоятельный и, на первый взгляд, разумный. Но... Его жена умерла 9 лет назад и с тех пор он говорит только с ней, не желая признать ее ухода. Вероятно, в период просветления, когда он осознает действительность, Билл ложится на кровать лицом к стенке и лежит так несколько суток напролет. С трудом удается уговорить его проглотить кусок-другой.
Нэнси. Милейшая, чудная Нэнси, холостячка, с кучей друзей, ей одной разрешали держать собаку, которая вела себя изумительно. Нэнси провела жизнь, работая медсестрой и акушеркой в разных странах, в основном, в Африке. Она родилась на острове Гернси, то есть ее первым языком был французский. Она любила читать, хорошо рисовала. С ней интересно поговорить, чувствуется независимость, сила характера, чувство юмора. Вернее, остатки всего этого, так как она скользила по наклонной плоскости Альцгеймера с бешеной скоростью. На вид плотная, физически крепкая, но ей все-таки было 86. В течение 7 месяцев, что я работала там, она превратилась в какого-то монстра, причем бешенство и агрессивность охватывали ее внезапно - переход от светлого состояния к сумеречному был почти мгновенным - и тогда, держись. Она могла подраться, выгнать кого угодно из их комнат, а однажды, единственная из всех "резидентов" удрала наружу и пробежала почти 5 км, пока ее поймала извещенная полиция. Ее перевели в специальный "буйный" дом, через год одна моя знакомая санитарка, работавшая от агенства в разных местах, встретила ее в этом доме и с трудом узнала - это было уже почти не человеческое существо - она уже не говорила, не ходила, стала горой жира, так как есть она еще не разучилась. Но на последнем этапе они часто разучиваются есть. Даже если их кормить, что не во всех домах делается, так как считается, что принудительное кормление - нарушение гражданских свобод, человеческого достоинства и т.п. западная лабуда. Многие, которые осознают, куда ведет их болезнь, пишут заявление, что возражают против принудительного кормления. Бабки часто умирают от голода среди гор выбрасываемой в Великобритании еды (а выбрасывается тут, по статистике, примерно 1/3 всей купленной еды). Кучка косточек остается. У санитарок зачастую не хватает времени чтобы закончить кормление, даже если бабка еще ест, другой работы полно. Чаще всего одна санитарка (carer - работник по уходу) приходится на 10-13 клиентов.
Я не бывала в очень роскошных богадельнях, но недавно была тут по телику передача о состоянии ухода за стариками в Великобритании. Там показали как работает социальный сервис по уходу за такими стариками на дому. Вскрыли такие факты, что по стране прошла буря возмущения - стариков забывали одних дома, без еды, часто грязных, в моче и фекалиях, на 24 часа. Сбой компьютерной системы, мол, произошел. Показали бабку, которую уронили из подъемника - хойста, дважды, все лицо у нее было синим, чудо, как она осталась в живых, 95- летняя.
Пришлось мне несколько раз поработать в домах для умственно осталых - там, где я бывала, было неплохо. Что-то наподобие родного дома, персонал не носит униформы, дома небольшие, сами сиделки готовят еду, убирают, в общем, что-то вроде мамы. Но наверняка не везде так, просто мне повезло.
Надо добавить, что за содержание в доме престарелых старикам приходится платить, только небольшая часть попадает туда бесплатно, с кого нечего взять, остальным, в основном, приходися продавать родной дом. Плата за содержание в таком доме составляет как минимум 450 фунтов в неделю - это куда больше, чем мне когда-либо удавалось заработать тут .
Так вот, я не хочу больше там работать, не хватает физических и душевных сил. Еще я не хочу чтобы у меня или кого-либо из моих близких конец жизни был таким - Альцгеймер, деменция, Паркинсон.
Но этот опыт многому научил - в первую очередь, тому, как много людей, которым неизмеримо хуже, чем тебе, и для которых уже никакой надежды нет. А у нас пока есть, пока работает мозг, сердце и руки, пока есть родные, друзья, пока светит солнце.