17 лет тому она ушла. Не много ей досталось в жизни радости и безоблачного счастья. Осталась без матери в 6 лет, отец-плотник, пьяница и гуляка, забрал ее в Питер, где не имел своего жилья, а жил у разных женщин, таская дочку за собой. Поменяла 9 "мачех", одна другой хуже. Пришлось однажды жить в одной комнате в 10 кв.м, где спали на полу 9 человек, часто по очереди. Но последняя подруга смогла укротить ее папочку: не противоречила, не ругалась, поставит бутылочку, чтобы гуляке не хотелось идти из дома никуда. И маму не обижала. Он привык и смягчился, перестал драться и пить. Так в войну они вместе и умерли, в блокаду. Мама была донором, им дополнительный паек давали, это ее спасло. И молодость. Потом я описывала, что было с ней, в предыдущих постах.
После лагеря она стала женой и матерью, родила троих детей, меня, сестру Валю, последним - сына, Вову, которому и отдала львиную долю своей любви. С таким детством она не имела больших шансов научиться быть хорошей матерью и хозяйкой, так что пришлось осваивать все в процессе.
Не помню сама, но помню ее рассказы о том, как у них жила мать отца - суровая и непримиримая немка, битая жизнью, требовательная, жесткая.
Тут на фото она в возрасте около 30 лет. Все говорят, мы похожи. . Ей мамина неумелость и неприспособленность очень не нравились, она не была рада тому, что отец взял русскую. Она сомневалась и выговаривала вслух, отцова ли я дочь, поэтому очень меня не любила и с удовольствием шлепала и наказывала, жаловалась и требовала наказаний от отца. Она шептала отцу на ухо по-немецки, чтобы мама не понимала. Порой она могла посреди семейного обеда положить ложку, встать и уйти, не говоря ни слова, оставляя ее в отчаянии: опять ее готовка не понравилась. Два года ее жизни там были адом для мамы. Хорошо, что отец не слишком слушал мать, и та от них уехала к старшей сестре его, где через несколько месяцев умерла от рака груди.
Мама была верной и преданной супругой, постепенно она научилась всем домашним премудростям, стала замечательно готовить, каждый день к приходу отца на столе был горячий обед, все "женские дела" были на ней, пока мы с сестрой не подросли и не начали чуток помогать. Отец при жизни матери не помыл ни одной тарелки, мне кажется. В общем, патриархальный уклад в своем не очень лучшем варианте. Я ненавидела порой отца за его обращение с матерью, а для себя поклялась, что никогда не позволю мужчине так с собой обращаться. В детстве я страстно мечтала, чтобы они развелись, осознавая, что это означает нищету и голод, отец был единственным кормильцем.
Так что была она бессловесной, покорной и преданной женой. Матерью - уже во вторую очередь, муж всегда был главным.
Но чем старше и умнее становился отец, тем мягче становился его характер.
И пришел такой день, когда все изменилось. Отец навестил меня в общежитии института, и у нас состоялся редкий тогда разговор по душам. "Я знаю, ты злишься на меня, что я обижал твою мать. Но клянусь, я больше никогда не обижу ее. И в старости, возможно, я буду носить ее на руках". Как же много пророчеств бывает в жизни. Скажет человек "для красного словца", а вдруг получится все всерьез и взаправду. В последние годы мама жестоко страдала от ран на ногах из-за диабета. Закрывались одни, открывались другие. Она была очень полной, диабет повлиял на ее поведение: появились легкие признаки деменции, она стала жадно есть, прячась, ела неразрешенные сладости. Ее периодически забирали в больницу, и отец всегда нес ее, посещал ее там и проводил много времени у ее постели. Хотя большая нагрузка легла на сестру, она жила рядом, я же - за почти за 200 км. Повышенное давление и диабет и загнали ее в могилу в 76 лет.
Не очень много было в ее жизни радости: семья, работа без конца и требовательный, жесткий, властный супруг. Лишь друзья, песни за столом, Вова, внуки, книги, немногие поездки, особенно с отцом на Кубу, где они окончательно поняли, что остаток жизни суждены жить друг для друга и стали наконец-то равноправными партнерами. Со мной она была часто как подружка, черпая в моей внутренней силе поддержку в те времена, когда рядом не оказывалось подруг из-за частых переездов. Но и ругались мы яростно, потому что я не могла смириться с ее покорностью отцу, и резко упрекала. Не слушалась ее, особенно распутилась в подростковом возрасте. В общем, я попила ее кровушки, что и говорить. Она меня все учила: "Ласковый теленок двух маток сосет", а я была маленьким волчонком всегда, за исключением тех моментов, когда она во мне нуждалась, выговаривая свои беды и печали. Тогда я жалела ее и сочувствовала. В общем, сложные у нас были отношения. Любовь и борьба, слезы и крики, упреки и выговоры, горечь и раскаяние.
У сестры с ней отношения были куда лучше - та мягче, женственней, домашняя и красивая, в отца. "Наша девка", говорила суровая немецкая бабка, нежно ее любившая. Но настоящей любовью и материнским счастьем мамы был Вова. И он ее любил всегда, ее смерть больнее всего ударила по нему.
Вот его стихотворение, в котором он пишет и о ней. Вечная ей память, во многом она была типичной русской женщиной в моем понимании - Тамара Михайловна Иванова.
Завтра будет тепло. Завтра будет легко и спокойно.
Будут реки струиться, как время из божьей горсти.
Будет небо высокое – место для колокольни.
Будет все, как положено, течь, обретаться, расти.
Завтра будет любовь. Будет ласка сочиться из пальцев.
Будет нежность от губ отрываясь, слагаться в слова,
незнакомо родные, как лица пришедших скитальцев,
где-то в дальних пучинах искавших свои острова.
Ко мне мама придет - одинокою ланью из леса...
Эх, Нико Пиросмани, лишь ты знаешь эти глаза...
Да, седею, все верно. Ребро и наличие беса.
Только мама поймет, что не бес это, а небеса.
Cоберутся друзья. Даже те, кто стал плотью земною.
Пусть в иных воплощеньях , неузнанных теми, кто жив.
Над сенной лихорадкой судЕб, над остывшей золою,
встанем в рост и натужимся всеми остатками жил,
продолжаясь друг в друге и в жизни, и в том, что за нею,
мы еще отчебучим, отбросив занудную роль!
И в прыжок затяжной, и в крутой бейдевинд мы сумеем,
и по самому краю, в «девятку», летс гоу рок-н-ролл!
Завтра будет светло.Не случатся измена и кривда.
Будет просто, как надо, как дОлжно и как суждено.
Полночь близится. Скоро - и крылья, и парус, и рында...
А сегодня все кончено. Прожито. Завершено.
(с) Владимир Таблер
http://www.stihi.ru/avtor/vtabler
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →